Михаил Смирнов: TERVE — это высокотехнологичная медицинская помощь без границ

О том, какие возможности предоставляет частная медицина, мы беседуем с Михаилом Смирновым, основателем и генеральным директором «Центра Современной Кардиологии» и российско-финского медицинского центра «TERVE».

 

Статистика говорит, что основная причина смерти в России после 50 лет — это сердечно-сосудистые заболевания…

— Абсолютная правда. Кстати, среди сельского населения этот процент выше, чем среди жителей больших городов. Именно поэтому в этом году мы реализовали в Шарыпове масштабный проект в рамках государственно-частного партнерства (ГЧП) — «Первичный ЧКВ Центр» (чрескожное коронарное вмешательство (ЧКВ). — Ред.) 

 

Расскажите подробнее о проекте. 

— ЧКВ, или коронарная ангиопластика, — это метод, который позволяет радикально улучшить состояние сосудов сердца, не прибегая к большой полостной операции, аорто-коронарному шунтированию, у больных с острым инфарктом миокарда, острым коронарным синдромом, многососудистым поражением коронарных артерий.

 

Название «чрескожное коронарное вмешательство» говорит само за себя. Это методика, которая позволяет восстановить нормальный кровоток через резко суженную атеросклеротической бляшкой или вовсе перекрытую тромбом коронарную артерию. Вмешательство проводится максимально щадящим образом через прокол кожи в области правого запястья.

 

В центре есть все необходимое для реанимации и инвазивной кардиохирургии, а пациент с острым коронарным синдромом — инфарктом или стенокардией — поступает на операционный стол в периоде «терапевтического окна» — в течение двух часов с начала симптоматики. Если пациент поступил на стол через пять часов, то у него будут необратимые последствия. Если в течение двух часов человеку открыли закупоренную артерию и восстановили кровоток, то все неплохо заканчивается. Поэтому в мировой практике принято строить такие клиники географически распределенно, чтобы cкорая помощь могла доставить пациента, уложившись в норматив. Государственный проект «Региональный сосудистый центр» успешно работает в крае: в самом Красноярске пять клиник, а также в Канске, Ачинске, Норильске, в планах Лесосибирск, Минусинск. Проект развивает Минздрав Красноярского края. Шарыповский район в эту программу не входил, поскольку не укладывается по нормативу населения: нужно не менее 250 тыс. человек в радиусе потенциально возможной доставки тяжелого пациента. Но проблема в том, что Шарыповский район и прилегающие Ужурский , Балахтинский, Новоселовский удалены, и за два часа в Ачинск, где уже три года работает такой же инвазивный кардиоцентр, пациента доставить невозможно. Мы вышли с предложением на Минздрав сделать центр в Шарыпово на условиях ГЧП — инвестировали 50 млн рублей в оборудование, строительство, организовали работу в режиме 24/7, а Минздрав изменил маршрутизацию, и кардиологических пациентов четырех удаленных районов прикрепили к нашему шарыповскому центру, и всех пациентов с кардиологической патологией везут к нам, лечение оплачивается за счет средств ОМС, т. е. бесплатно для населения.

 

Сколько времени заняло строительство?

— Стройку заложили в сентябре 2019 года, а уже в конце апреля были приняты первые пациенты. Официальное открытие состоялось позже, в сентябре 2020 года, когда заработали на полную мощность, приехали руководители краевого Минздрава, губернатор, все было осмотрено, проверено и после этого одобрено.

 

Сейчас ежемесячно в шарыповский «ЧКВ Центр» привозят в среднем порядка 10 человек в месяц с инфарктом. Как минимум, пятерых из этих пациентов спасти бы не удалось, если бы такого центра не было. Так же проводятся плановые кардиохирургические вмешательства — не менее пятидесяти в месяц, организована дистанционная ЭКГ-диагностика (ЭКГ с помощью израильской IT-системы «Аэротел» делается во всех ФАП Шарыповского района, передается по каналам связи и расшифровывается в нашем кардиотелеметрическом отделении), амбулаторные кардиологические обследования — биохимические анализы крови, ЭКГ, эхокардиография, холтеровское мониторирование, СМАД, велоэргометрия. Из этих данных становится понятно, кому из пациентов требуется коронарография — это уже инвазивное вмешательство, работа рентген-хирургов. 

 

У вас в центре все прямо по евростандарту…

— В кардиологии иначе быть не может. Либо по высшему стандарту, либо ничего не получится. Поэтому работа ведется поэтапно. Полное кардиологическое обследование с целью определить показания к коронарографии (инвазивный метод диагностики состояния коронарных артерий с двухдневной госпитализацией). После коронарографии определяются пациенты для сложных операций. Клиника рассчитана на 700 стентирований и 1000 коронарографий в год. Учитывая, что население прилегающих районов составляет порядка 150 тыс. человек, мы рассчитываем выйти в следующем году на 300 стентирований и 500–600 коронарографий. Остается приличный «запас мощности».

 

Только половина возможностей... 

— Вполне можем брать пациентов из прилегающих районов Хакасии. Связались с главой территории, предложили свою помощь. Приехала главврач районной больницы, посмотрела —впечатлилась, но возить пациентов не будет: «Потому что деньги за пролеченных пациентов будут уходить из хакасского ФОМС в Красноярский край, а это непатриотично по отношению к субьекту Федерации». Расспрашиваю, как вы сейчас решаете проблемы с инфарктами? «Вызываем вертолет из Абакана». Сколько стоит вызов? Полмиллиона рублей. Ровно столько лишних затрат мы можем сразу убрать, если будем доставлять к нам на машине скорой помощи. Третий вопрос: сколько вертолетов в республиканской санавиации? Один. А ведь нередки экстренные вызовы одновременно из разных районов. Что делать пациентам с инфарктом, для которых в течение 2–3 часов не нашлось вертолета? Следующий вопрос: сколько инфарктов в районе? В год 7–8 инфарктов, нереально малое количество, учитывая численность населения района. И тут мне стало все ясно: люди умирают дома, не дождавшись помощи врачей. Хотя проблема в целом вполне решаема на уровне межрегионального взаимодействия. Тем более что наши регионы уже экономически объединяет проект «Енисейская Сибирь».

 

На чем специализируется медицинский центр «TERVE»? 

— В TERVE, который находится в Красноярске, мы делаем акцент на раннее выявление различных заболеваний и быструю помощь в хирургии. Если говорить о важной направленности, то это онкология, ведь здесь ранняя диагностика особенно важна. 

 

Почему вы решили сделать совместный проект именно с финнами? 

— Все началось с идеи организации ортопедической реабилитации. Пять лет назад в Красноярске это направление было практически не представлено. Начали думать, где взять технологии. Провели мониторинг и поняли, что на первом месте по эффективности финны. Мы связались с Финско-Российской торговой палатой, которая вывела нас на крупнейшую в Финляндии медицинскую группу компаний «Мехиляйнен» (Mehiläinen) и через год открыли первую совместную клинику в Красноярске. Сначала была только реабилитация, затем мы сделали клиники многопрофильными, следом при них появились травмпункты, после добавили гибридные операционные. Потом обратили внимание на еще одну особенность финской медицины: в стране высокий процент заболеваемости раком и при этом самая низкая смертность от онкозаболеваний. Как они этого добились? Ранняя диагностика, эффективное лечение, реабилитация и диспансеризация. И тогда мы решили войти в такое сложное направление, как онкология. В этом году у нас заработал центр амбулаторно-онкологической помощи (ЦАОП).

 

Тоже в формате государственно-частного партнерства?

— Да, работаем в связке с поликлиникой № 14 и Красноярским краевым онкологическим центром. Технология следующая. Мы создали два отделения — диагностическое и химиотерапевтическое — в формате дневного стационара. Терапевты поликлиники проводят диспансеризацию населения Советского района, пациенты с подозрениями на ЗНО направляются в наш ЦАОП. В течение двух недель мы полностью обследуем пациента и уточняем диагноз. Если ЗНО подтверждается, он вносится в единую информационную базу и направляется в онкоцентр на врачебную комиссию, далее проводится операция или другое высокотехнологичное лечение. После операции пациент возвращается к нам на диспансеризацию и курсы химиотерапии. Результаты положительные — и Минздрав края добавляет нам ГБ № 2 (микрорайон Солнечный). Плюсы такого формата взаимодействия очевидны: мы значительно разгружаем онкоцентр и даем ему возможность сосредоточиться на тех высочайших технологиях, для которых этот современнейший медицинский центр и создавался. В ЦАОП работают пять врачей — онкологи и онкопульмонолог, что очень важно, поскольку заболевания легких для Красноярска — тема актуальная.

 

По федеральному проекту в районах Красноярского края к 2022 году таких ЦАОП должно появиться 20. Таким образом, в крае появится масштабный кластер клиник, способных не просто перераспределить потоки пациентов, оказать высокотехнологичную помощь, но и восстановить больных после операции. 

 

Еще один сложнейший проект, запущенный в турбулентном 2020 году…. Не рискуете?

— Проект финансово емкий, мы вошли в него одни из первых и сильно рисковали. Но сейчас стало ясно: получается. Деньги здесь длинные, и я понимаю, что быстрой прибыли не получить. Но также я понимаю, что в итоге новые, жизненно важные проекты развивают компанию и позволяют нам выходить на новый уровень. По оборотам мы, к примеру, серьезно опережаем 2019 год, что, в общем-то, мало кому удалось сделать в турбулентном 2020-м. Но люди выбирают высокие технологии и качество. А в TERVE, например, операционная построена по стандартам финских клиник. Планированием нашего хирургического отделения занимался один из лучших специалистов Финляндии в этой области, координатор операционных клиник «COXA» Ханну Койвула.

 

Но все-таки врачи у вас сибирские.

— Хороший врач всегда и везде на вес золота. Поэтому мы собираем наш коллектив как драгоценную коллекцию. И это не только вопрос поиска и приглашения, но развития и удержания. Специалистов прежде всего привлекает в TERVE возможность работать на хорошем оборудовании, делать сложные операции и высокотехнологичные исследования. Важно еще и то, что доктора смежных специальностей, с которыми ведешь пациента, тоже профи высокого класса. Несколько наших докторов сейчас работают в «красной зоне» — не могли не откликнуться на призыв Минздрава. Да и сами молодые врачи решили, что сейчас должны быть на передовой.