Константин Сенченко. Тотально свободный

В кабинете Константина Сенченко — картины с православными храмами. Но он не крещеный: «Я же физиком был, плюс советская школа». Напротив куполов — портрет Шри Шри Рави Шанкара, гуру, входящего в семерку самых влиятельных людей Индии, по версии Forbes. Сенченко ездил к нему за знаниями, когда несколько лет назад открыл для себя йогу. «На любую гору, на любую вершину есть много путей. Кто-то «в лоб» лезет, кто-то в обход, кто-то по спирали идет. Но в итоге Бог все равно един», — духовное кредо г-на Сенченко вполне подходит и для его бизнес-истории.

Закрыть гештальт

Если так называемый «креативный класс» однажды возьмет в России власть, Константину Сенченко, наверное, придется несладко. Такое происхождение, как у него, с удовольствием «троллят» «рыцари» ЖЖ и фейсбука. «У меня родители были самые простые, жили на «Спутнике», завод Красмаш, рабочие профессии», — рассказывает бизнесмен.
Пацаны этого района правобережья уже не один десяток лет «больны» хоккеем с мячом — сказывается соседство со стадионом «Енисей». Костя, как и все, «фанател» по Ломанову-старшему и компании, но сам «мячик» не гонял. Занялся было борьбой — помешало слабое зрение. Не было бы счастья, несчастье помогло — Константин нашел вид спорта, где очки не помеха, и полученные в нем навыки не раз пригождались в бизнесе. «Мне очень понравилось спортивное ориентирование: бегаешь по лесу с картой, на свежем воздухе. Два в одном: физическая нагрузка и думать головой нужно. И важно, что стоит вопрос выбора — получил карту, у тебя есть первый пункт, ты принимаешь решение, как до него добираться: по дороге бежать, по полям… Все это в условиях жесткой конкуренции: справа, слева все бегут, соперники поджимают, времени раздумывать нет».
Как и большинство советских мальчиков-отличников (а Константин окончил школу с серебряной медалью и единственной четверкой по «русскому»), он мечтал стать ученым: «Это была единственная категория людей, которые могли жить более-менее свободной жизнью. А вопрос свободы был для меня ключевой. Если ты идешь на завод, там с восьми до пяти нужно смену отстоять, и все другие виды работ жестко регламентированы, а у ученого такая профессия… чем он там занимается, как и о чем думает — никто не знает. Плюс ученые на конференции разные выезжали за границу, меня это привлекало. Я решил стать физиком».
Учиться в Красноярске ему было не интересно, и Константин поехал поступать в МГУ. Сдал первый экзамен и серьезно заболел. Пришлось вернуться домой и поступить на «физфак» родного «универа». Там он отучился лишь семестр — подсказали, что попасть в МГУ будет проще, имея опыт рабочей специальности, это тогда приветствовалось. «Я пошел работать в «столярку». У меня вот такие вот были очки, я в них пять месяцев таскал доски, делал рамы, гробы. Период жизни, когда я руками серьезно поработал, а по вечерам решал задачи, которые предлагались для поступающих в МГУ. Я прорешал все задачи, которые там были за последние 50 лет, по-моему», — с удовольствием вспоминает г-н Сенченко.
Но и второе его пришествие в столицу успехом не увенчалось. От Константина
потребовали справку, которой у него не было. Не было и денег на самолет, а вот получать справку надо было лично в Красноярске.  На дорогу поездом туда-обратно ушла неделя.
А справка оказалась не той формы. Наверное, это и называется — не судьба.
Кстати, в этом году Константин Сенченко все же «закрыл гештальт» — получил диплом МГУ, отучившись в высшей школе бизнеса.
Ну а «физфак» пришлось заканчивать в Красноярске.
После вуза, в 92 году, Константина Сенченко настигло то же самое, что и всех прочих выпускников того времени. Нищета и полное отсутствие перспектив в работе по специальности. А у него тогда уже были жена и ребенок. И еще младший брат, закончивший с ним физфак в один год. «Мама ушла с Красмаша, когда там все разваливаться начало, устроилась в магазин продуктовый старшим кассиром. Нас там пристроили грузчиками, экспедиторами. Год мы занимались снабжением, — вспоминает бизнесмен. — Тогда уже начался дефицит. За год хватило мозгов понять, что людям нужно, чего не хватает. Решили заняться собственным бизнесом, заняли денег у всех родственников, поехали в Москву, купили контейнер кофе. Мы его продали и поняли, чем нужно заниматься».

«Армада» отступает

Оптовая продажа продуктов питания стала фундаментом бизнеса Константина Сенченко. Это направление приносило основные деньги. Параллельно предприниматель начал осваивать новый рынок, взяв в аренду небольшой, «квадратов» на 200, магазин на правом берегу. «Ко мне пришли друзья, предложили торговать отделочными материалами, в городе никто этим не занимался. Я сказал: «Ну, давайте».
Прошло несколько лет, конкуренция среди продуктовых «оптовиков» резко ужесточилась, и Сенченко решил закрыть свой стартовый проект. А вот побочная «ветвь» стала расти. Логично рассудив, что, когда новая Россия наестся, она начнет обустраиваться, партнеры принялись активно действовать на рынке строительного ритейла. Создали компанию «СКИТ», в 2001 г. она начала открывать магазины сети «Армада». Несколько гипермаркетов в Красноярске, точки в Абакане и Кемерово… Пять лет назад, на стадии бурного роста «Армады», г-н Сенченко заявлял в интервью газете «Конкурент»: «Мы планируем двигаться дальше — и в Иркутск, и по другим городам Сибири. Хотим создать компанию сибирского масштаба».
Не получилось. И уже не получится. Региональные строительные ритейлеры переживают тяжелые времена по всей России, до Красноярска эта тенденция дошла только в этом году — вместе с французской компанией «Леруа Мерлен», сразу захватившей внушительную долю рынка. «У нас был некий гандикап, связанный с тем, что мы далеко от Москвы. Сегодня этот период завершился, в Красноярск приходят крупные компании, в том числе мировые, — г-н Сенченко рассуждает не только о своем бизнесе. — Думаю, начался второй этап, когда средний бизнес будет вытесняться из Красноярска, это процесс неизбежный, непросто нынешним собственникам будет остаться здесь».
Одну «красноярскую Армаду» — на ул. Шахтеров — уже пришлось закрыть. Остальным, по словам г-на Сенченко, приходится сложно, формат не соответствует сегодняшним реалиям. Новым требованиям рынка отвечают лишь иногородние «Армады» и гипермаркет стройматериалов, входящий в «СКИТ» под брендом Dommer Stutze. Он был открыт за полгода до «Леруа Мерлен», неподалеку от международного конкурента. Эксперты «ДК» тогда отмечали, что это весьма удачный ход на опережение (см. «Деловой квартал», август 2011 г.). И действительно, было cделано все возможное, чтобы смягчить будущий удар французов: «Ситуация будет усложняться тем, что «Леруа Мерлен» планирует открыть второй магазин, плюс приходит OBI, немецкий игрок. Нам пришлось перестроить бизнес-процессы, оптимизировать затраты. Сейчас ситуация выравнивается, мы наблюдаем положительную динамику».

Станочек в столовой

Никаких признаков уныния по поводу наступления международных конкурентов Константин Сенченко не проявляет. Лицо у него бодрое, как у человека с пачки майонеза «Гастроном» — продукта компании «Краспищепром», одним из учредителей которой является г-н Сенченко. В общем-то, на упаковке он и изображен — раньше бизнесмен носил усы, и этот имиджеобразующий элемент стал частью образа, знакомого многим красноярским домохозяйкам.
А начинался «Краспищепром» в буквальном смысле с нуля. И с желания продавать (а было это в те времена, когда Константин еще зарабатывал на реализации продуктов питания) собственный майонез. «У нас в то время не было ничего. Мы взяли в аренду столовую на Химкомбинате, поставили станочек какой-то один, стали что-то делать», — вспоминает предприниматель.  
В те времена майонез в формате микробизнеса варили многие. Например, один известный в городе регбист делал это дома, в ванне. Отвечая на вопрос, почему именно из «станочка в столовке» выросло крупное предприятие, Константин Сенченко «переводит стрелки»: «Это больше заслуга моего партнера Сергея Пимоненко, он занимался только этим, в отличие от меня. Он человек более организованный, с 8 утра до позднего вечера на этом заводике, он там все знает, каждый винтик, каждую гаечку, всех работников в лицо. Если бы не он…»
Вторая причина «майонезного прорыва» — нетипичный для Красноярска девяностых подход к маркетингу. «Это был по-настоящему новаторский проект. Тогда в городе мало кто действовал в соответствии с принципами маркетинга, понимал в создании и продвижении торговых марок. Мы изучали эти механизмы по книжкам, обращались к экспертам», — рассказывал г-н Сенченко в интервью газете «Конкурент».
Ну и усы, конечно, попали в точку и в сердце целевой аудитории. Любят, черт возьми, русские женщины усачей, вспомним хотя бы Дениса Давыдова или Панкратова-Черного.  
Впрочем, то, что на продажи повлиял образ симпатичного усатого повара — это только гипотеза. А то, что «Краспищепрому» повезло с рыночной конъюнктурой — факт, который признает и сам Константин Сенченко: «На территории мясокомбината существовал огромный маргариновый завод. Его купил Иркутский масложиркомбинат, тоже гигантский такой монстр. По большому счету, шансов у нас не было. С нуля конкурировать с ними было невозможно. Но, видимо, были какие-то управленческие ошибки у иркутян, потому что они находились в Иркутске, а филиал — в Красноярске. Они ситуацию упустили, довели завод до банкротства, и, когда он рухнул, мы их нишу заняли, долю получили»

Поход в кинематограф

«Наши успехи связаны только с тем, что мы занимались вещами, которыми никто в городе не занимался. Либо находили какие-то альтернативные подходы в традиционных секторах. Тот же маргариновый завод, не современный, огромный, своя котельная, огромная социальная нагрузка, и тут мы — маленькая столовая», — поясняет свои принципы Константин Сенченко.
Появление в 2004 г. в его бизнесе третьего ключевого направления — железнодорожных перевозок — полностью этим принципам соответствует: «Тогда только-только начали говорить про реформы РЖД, про частные вагоны, этого рынка еще не было. Рынка нет, никто в этом ничего не понимает — самое время заняться предпринимательством».
Сначала созданная компания «Р-Транс» покупала вагоны для перевозки угля. Но потом этот путь сочли рискованным: крупные угледобывающие компании могли сами обеспечить себе транспортировку. «Ушли в сегмент крытых вагонов, где много мелких клиентов. Это, конечно, сложнее, чем с углем, там пригнал, загрузил, состав отправил, для менеджера это пять минут «делов». А у нас: вагончик прибыл на какой-нибудь сахарный завод, загрузился, потом поехал на завод металлоконструкций, там загрузился, потом на шинный завод и т.д. С одной стороны, так тяжелее, а с другой — легче, это некая гарантия стабильности: у одного клиента дела пошли плохо, другие нас вытаскивают».
Некоторое время Константин Сенченко владел еще и предприятием, которое ремонтировало принадлежащие ему вагоны, — Боготольским вагоноремонтным заводом. «Когда мы туда пришли, завод лежал в руинах. Мы его запустили, но в один момент мне поступило предложение о покупке завода, перед которым я не смог устоять», — вспоминает бизнесмен.
Нюансы этой сделки г-н Сенченко не раскрывает: «Там непростая ситуация была. Не стоит об этом». Но от разговора о своих ошибках не уходит: «Был проект в Иркутской области, поселок Чуна. Мы купили заводик по лесопереработке. Он находился далековато, на машине туда мотались часов по восемь, не смогли наладить контроль. Потерял где-то миллион долларов, но это не самые большие потери, у меня были более неудачные проекты. Один из таких — поход в кинематограф лет семь назад».
Сенченко предложили арендовать на «Мосфильме» съемочный павильон и выпускать фильмы на западный рынок. Идея заключалась в том, что снимать в России якобы дешевле. Была организована компания «РАМКО», появились американские партнеры, среди них продюсер Марк Деймон и «русские американцы» из Лос-Анджелеса, в частности, бывший муж фигуристки Ирины Родниной. Сняли несколько фильмов, их названия вряд ли вам что-то скажут: «Плен», «Теневой партнер»... Каждый из них стоил, по словам г-на Сенченко, около $10 млн. В прокате все эти фильмы провалились. «У нас были американские актеры, в том числе парень, который снимался в «Человеке-пауке», довольно известные люди, приезжали, жили в Москве в дорогих отелях, все было недешево, но не получилось, — рассказывает г-н Сенченко. — Мы не имели компетенции в этой области, у нас была некая история успеха, казалось: за что мы ни возьмемся, все получается. А столкнулись с жесточайшим американским рынком, конкуренцией, и только тогда поняли, что в этом бизнесе никто никогда не знает, где будет успех».       
Деньги на этой эпопее Сенченко потерял, и немалые. Зато увидел изнутри голливудскую кухню, познакомился со знаменитыми кинодеятелями. Можно считать, инвестировал в незабываемые впечатления. 

Новые вызовы

«Есть бизнесы традиционные, странно было бы их бросить, если они приносят прибыль. Но конкуренция нарастает, доходы будут сокращаться, нужно искать новые темы», — так смотрит в будущее бизнесмен Сенченко. И вкладывает миллион долларов в проект инновационных дисконтных терминалов Honey Money. «Это пилотный проект, если пойдет — потребуются другие инвестиции. Это не моя идея, ко мне пришли и предложили ее молодые ребята. Мне стало интересно попробовать», — поясняет бизнесмен. В Красноярске эти терминалы, позволяющие получать бесплатные скидочные купоны, стоят уже в нескольких торговых центрах. Параллельно сеть Honey Money начинает развиваться в Москве, сфокусировавшись в столице не на ТЦ, а на отелях. «Мы пытаемся сделать рекламу на грани онлайна и оффлайна, создать некую платформу, чтобы она была интересна рекламодателям. Дальше задача, чтобы рекламодатели сами работали со своим продуктом, обновляли информацию, меняли ее так, как им нужно», — рассказывает г-н Сенченко.
В России дисконтными терминалами занимаются пока всего две компании. Очередная свободная ниша. Константин Сенченко всегда умел их находить. К тому же есть подозрение, что этому проекту он будет уделять особое внимание. Потому что собирается постепенно выходить из основных своих бизнесов. В этом году он с третьего раза влился-таки в политический мейнстрим Красноярска. В 2003-м была неудачная попытка попасть в Горсовет, в 2007-м — в Госдуму от «Союза правых сил». А вот в мэрской кампании-2012 Константин Сенченко поучаствовал весьма удачно. Хотя он и снял свою кандидатуру в пользу Александра Коропачинского, эксперты отмечают, что именно ему удалось на этих выборах сформировать политический капитал. В июле г-ну Сенченко предложили возглавить региональное отделение партии «Гражданская платформа» Михаила Прохорова. Он согласился, понимая, что это решение приведет к серьезным корректировкам его планов в бизнесе: «Планирую поэтапно закрывать часть своих бизнес-проектов: продать долю партнерам в ГК «Армада», «Краспищепроме» и компании «Р-Транс». Оставлю небольшие проекты, которыми мне интересно заниматься. Полностью уходить в политику не собираюсь, останусь в бизнесе для того, чтобы держать руку на пульсе. Но крупным бизнесом я заниматься не буду, у меня не будет времени тащить этот груз».
…Константин Сенченко считает себя тотально свободным человеком. При том, что свобода, по его мнению, это возможность самому принимать ключевые решения и брать на себя ответственность: «А когда ты встроен в систему, плохо даже не то, что надо приказы какие-то выполнять. Плохо, когда ты хочешь сделать то, что считаешь правильным, а система тебе не позволяет».
Как реально участвовать в политике, оставаясь вне системы и сохраняя свободу — вопрос, пожалуй, риторический. Возможно, скоро Константин Сенченко предложит свой вариант ответа.

Досье

Константин Сенченко

Президент ГК «Армада»

Родился 10 ноября 1968 г.  в Красноярске

Образование:

1986 г. – окончил среднюю школу № 48 в г. Красноярске с серебряной медалью. 

1992 г. – с красным дипломом окончил физический факультет КГУ.

2001 г. – окончил юридический факультет КГУ.

2012 г. – окончил Высшую Школу Бизнеса МГУ.

Карьера:

1993 – 1998 гг. – заместитель директора в ПКФ «Скит-93».

1996 – 2001 гг. – директор компании «Красстройкомплект».

С 2003 г. и по настоящее время президент ГК «Армада».

Семейное положение:

женат, воспитывает дочь и сына.

Хобби: горные лыжи, йога.