Анна Гарнец: Тренд на технологический суверенитет уже не переломить

Отсюда тема экономики обрастает слухами, прогнозами уровня предсказаний и другими непрофессиональными домыслами. Мы решили узнать из первых уст, как регион пережил первые полгода и каковы новые вводные для бизнеса и потребителя. Наш сегодняшний разговор — с  Анной Гарнец, министром экономики и регионального развития Красноярского края.

На старте делового сезона рано подводить итоги, однако полгода, полные изменений, позади, и можно уже делать какие-то выводы. Как край справляется с санкционным кризисом и новыми ограничениями?

— Еще в пандемию мы перешли на ежемесячный мониторинг текущей экономической ситуации. Сегодня в целом востребовано краткосрочное планирование. Поэтому вполне можно делать определенные выводы и прогнозы. Я бы назвала экономическую ситуацию в регионе сдержанно позитивной. По ряду сфер и направлений мы получили довольно оптимистические цифры за первое полугодие. И это важные для края показатели — рост промышленного производства и инвестиционный потенциал.

Думаю, к концу года инвестиции будут даже больше 600 млрд рублей. А один вложенный в производство рубль дает мультипликативный эффект для развития смежных отраслей, предпринимательства, занятости населения, роста доходов и так далее. Так что вывод наш прост: сегодняшние растущие инвестиции в производство — это наше экономически устойчивое будущее.

Что касается потребительского рынка, то панические настроения тоже отступили, инфляция замедлила темп, а по некоторым группам товаров статистика отмечает дефляцию.

Деньги пошли внутрь страны

С чем вы связываете инвестиционную активность в нестабильное время?

— С одной стороны, появилось множество ограничений, что, безусловно, имеет травмирующий эффект для экономики. Но одновременно привносит и ряд позитивных изменений. Деньги пошли внутрь страны. Предприятия края не намерены снижать вложения в развитие производств — более того, готовы наращивать инвестиционную активность. Это связано с необходимостью запускать новые направления и проекты, искать смелые решения для стабилизации и роста. Наконец-то появился запрос на продукцию с высокой добавленной стоимостью. К примеру, в лесной отрасли уже невыгодно экспортировать кругляк и пиленую доску, а затем покупать готовый продукт, ту же мебель в зарубежных странах. Мы видим спрос на глубокую переработку сырья внутри страны, предприятия приняли вызов. Разумеется, сказываются и меры господдержки, которые мы максимально адаптировали под реальные потребности бизнеса.

Курс на технологический суверенитет

Насколько остро сегодня стоит вопрос импортозамещения в регионе?

— По ряду отраслей не так остро, как это было, например, в 2014. Тогда экономика всей страны, в том числе и нашего региона, впервые столкнулась с ограничениями импорта и вынуждена была начать перестройку. Сейчас же продовольственный рынок, производство, энергетика гораздо меньше зависят от импортных поставок. Мы к этому шли восемь лет. Сегодня в тренде словосочетание «технологический суверенитет», которое, на мой взгляд, емко и безапелляционно характеризует цель государства.

Разумеется, рапортовать о полном технологическом суверенитете еще рано. Но у нас есть зоны роста. В мире уже есть образцы, примеры производства практически любой продукции, поэтому можно довольно быстро переориентироваться на продовольственном рынке, в леспроме, мобильно наладить выпуск импортных комплектующих. Например, сейчас в стране начинается бум производства одежды. Я это ощутила на собственном опыте. Появилось много достойных российских брендов. Наши красноярские дизайнеры шьют очень модную, интересную одежду. Есть из чего выбрать. Мы сами способны изготавливать качественные ткани, а та фурнитура, которая импортировалась, — это не разработка софта. Такие пробелы закрываются довольно быстро и полностью закроются в краткосрочной перспективе.

Что касается разработки программных комплексов и IT-решений, то здесь требуется время. Но запрос на отечественный программный продукт от крупных компаний и государства появился, значит, будет и предложение.

Повторюсь, это история в долгую, потому что в такой сфере, как IT, которая традиционно относится к так называемым креативным индустриям, мало решений в режиме ручной настройки. Здесь важно наличие профессионального комьюнити, института акселерации, мощного научно-технического центра. Разработчики — штучный продукт. Поэтому в IT-сфере меры поддержки государства направлены именно на сохранение и «выращивание» собственных кадров. Думаю, что принятые федеральные программы в IT-отрасли сработают, но эффект не может быть сиюминутным по определению.

При этом дан зеленый свет параллельному импорту. Зачем, условно, придумывать российский смартфон, если можно привозить айфоны через Казахстан?

— Параллельный импорт — временная мера, благодаря которой предприятия имеют возможность перенастроиться на новый лад в менее драматичных условиях. К тому же это позволяет потребителям не слишком болезненно реагировать на резкую смену брендов. В общем, это тактическое решение. Повторю: экономика страны пошла в сторону технологического суверенитета, а эту стратегию уже не изменить точечными дозами параллельного импорта.

Вы уже упоминали креативные индустрии в связи со сферой IT. Сегодня это новый тренд. Почему он возник?

— В постиндустриальном обществе главным для экономики становится интеллектуальный ресурс, роль и значение человеческого капитала кратно растут. Например, сейчас в Красноярском крае 60 тыс. свободных вакансий. Уровень безработицы меньше 1% — ниже, чем во всех регионах страны. Вроде бы хорошо. Но это говорит еще и о том, что у нас дефицит людей. Практически каждая отрасль заявляет о нехватке квалифицированных кадров — от линейных сотрудников до топов. Общество изменилось, активными на рынке труда стали не только миллениалы, но и поколение Z. Это люди, которые ценят потребительский и социальный комфорт, для них важны среда обитания, возможности личностного развития, у них повышенные требования к досугу. Сейчас, например, появилось такое понятие, как «картинка офиса», потому что молодые сотрудники выбирают работу еще и по этому принципу: удобная коворкинговая зона для общения, корпоративная спортивная команда, обучение… Тогда как для поколения X решающими факторами были зарплата и карьерный рост, обеспечивающий повышение зарплаты, уровня власти и самостоятельности в принятии решений. Выбирая города и регионы для жизни, новые поколения будут смотреть туда, где удовлетворяются их запросы. И это города с развитой сферой услуг, комфортной и стильной городской средой, возможностью путешествий внутри региона, продвинутой культурной жизнью. Все это обеспечивает бизнес, относящийся к креативной индустрии. Поэтому, если мы хотим, чтобы у нас не было дефицита людей, мы должны поддерживать и развивать эту сферу.

Меры для перенастройки бизнеса

Меры поддержки, начиная с 2020, стали одной из самых обсуждаемых бизнесом тем. Назовите ТОП мер, которые сработали эффективно и реально помогли бизнесу адаптироваться в условиях ограничений в 2022.

— Нельзя назвать ТОП, просто потому, что критерии не едины для всех. Меры абсолютно разные и направлены на совершенно разные сектора экономики. Один предприниматель пройдет мимо и даже не заметит того, что другому остро необходимо.

Краевой пакет мер состоит из двух больших блоков — малый бизнес и инвестиции. У МСП нет такой подушки безопасности и запаса прочности, как у крупного бизнеса. Нельзя было допустить, чтобы произошло массовое падение малого бизнеса. Многие считают, что для нашего края малый бизнес не особо важен. Я здесь придерживаюсь совсем другой точки зрения. Именно малый бизнес обладает большим стабилизирующим эффектом. У нас в регионе в компаниях, относящихся к МСП, занято плюс-минус 400 тыс. человек. Также малый бизнес — это поставщики, субподрядчики крупных компаний. Поэтому меры для МСП — это та самая подушка безопасности из налоговых льгот, расширения перечня ОКВЭД, снижения уплаты налога по УСН, введения отсрочек по налогам и арендным платежам. В результате в первом полугодии у нас не сократилось, а увеличилось количество субъектов МСП и самозанятых.

Второй блок содержал меры по интенсивности инвестиционной деятельности. Важно было поддержать инвестиционную волну 2021 и не снизить темпы. Здесь меры были направлены на доступность дешевых и «длинных» денег — гранты, льготные кредиты, субсидии.

Проекты с вытягивающим эффектом

Этим летом, судя по вашему телеграм-каналу «Гарнец», вы много ездили по краю, были во многих южных районах. Как продвигаются комплексные проекты развития?

— Когда еще ездить по южным районам, как не летом? Да, я лично хотела увидеть, как наш инструмент развития территорий, я имею в виду МКПР, привязан к локальной экономике районов. Есть же традиционно сильные или потенциально интересные направления в предпринимательстве, и именно они становятся инвестиционным ядром, вокруг которого мы пытаемся качественно преобразить города и районы края. Банально, известно, затерто до дыр, но факт — все территории разные, у каждой свои сильные и слабые стороны. Свой экономический путь. Например, в Арктической зоне у нас сосредоточено более половины общих инвестиционных вложений края. Но там проживают всего 8% от общего количества населения региона. Бюджетные расходы на содержание одного человека там в 5,6 раза выше, чем в Красноярске, а строительство обычного социального объекта: школы или больницы — приравнивается к подвигу. Серьезно, по той же Хатанге сколько вопросов! Когда можно завезти технику и материалы, как построить на вечной мерзлоте, какая должна быть логистика и, в конце концов, сколько все это будет стоить?.. Так что никаких единых подходов и уравниловки к территориям края быть не может.

Для актуальных мер по развитию территорий мы поделили регион на шесть макрорайонов — север, юг, запад, восток, центр и отдельно Лесосибирский. Для каждого мы определили зоны роста, направления, которые либо уже стали, либо могут стать ключевыми. На юге края они связаны с туризмом и сельским хозяйством, в Лесосибирском макрорайоне — с лесной отраслью и так далее. И в каждом есть комплексные муниципальные проекты, которые обладают «вытягивающим» эффектом и, как за ниточку, поднимают экономику территорий.

Обладает ли таким «вытягивающим» эффектом внутренний туризм в Красноярском крае? Или это скорее нечто орнаментальное для нас?

— Меня почему-то постоянно спрашивают про туризм и его перспективы, хотя, казалось бы, для промышленного Красноярского края это направление не может быть доминирующим. В то же время сейчас стремительно растет спрос на внутренний туризм, и у нашего региона здесь немало потенциальных возможностей. В тех же южных районах края потрясающая природа, гостеприимные люди, множество самобытных поселков с национальным колоритом. Проблемы, из-за которых тормозится развитие туризма, на поверхности. Это недостаточно развитая туристическая инфраструктура, отдаленность территорий, дефицит свободных средств и вовлечение земли в туристический оборот. Для того чтобы развивалась инфраструктура, бизнес должен прийти в туризм, увидеть в отрасли перспективы. Стимулировать этот интерес можно и нужно кредитными льготами и решением земельных вопросов. Земля должна работать. И это задачи ближайших лет.

Беседовала Юлия Чанчикова