2020 год — это рубеж, за которым уже не будет прежнего мира. Пандемия пройдет, но наши новые привычки, новые технологии останутся надолго. Самое важное — люди поняли, что мир и человечество уязвимы.
Виктор Зубарев,
координатор общероссийской
общественной организации
«Деловая Россия»
в Сибирском федеральном округе
Достаточно посмотреть на действия руководства большинства западных государств. Они хаотичны, что называется, «по ситуации». Лишь в Азии (и то всего в нескольких странах) сумели обуздать стихию коронавируса. Но для этого пришлось установить полный контроль за передвижением людей. А где-то и закрыться от соседнего мира почти полностью.
Новый мир гораздо менее притягателен. Спад экономики, обнищание миллионов граждан процветающих государств. Разрушение сферы услуг и туризма — а ведь во многих европейских государствах на них приходится половина, а то и две трети рабочих мест. Угасание креативного класса. Лучше держатся те, кто сохранил промышленность, поддержал льготами аграрный сектор, малый и средний бизнес, ориентированный на науку и инновации. Франция, Британия, Испания во втором квартале теряли по 20 % ВВП, Германия — 12 %, США — около 10 %. Российский показатель — 8 %. Только Китай и Вьетнам показали рост. Для экономики оказалось важнее востребованное в любое время реальное производство, а не виртуальные отрасли.
К сожалению, эффект пандемии оказался более негативным, чем прогнозировалось еще весной. На него накладывается кризис на мировом энергетическом рынке, нестабильность в международных отношениях, развязывание новых гонок — вооружений и космических технологий. Для России очень важным становится удержание медицинского лидерства, так как именно нашей стране первой удалось ввести в оборот перспективные вакцины. Защита граждан от эпидемий, усиление системы здравоохранения — еще один тренд, на который мы должны ориентироваться.
Роботизация, новая логистика производства и потребления, ускорение цифровой трансформации — будущее за жестким инжинирингом во всех его положительных проявлениях. Помимо этого объектом повышенного государственного внимания должен стать и скоростной транспорт. Мы годами тянем с ВСМ в европейской части России, тогда как такие магистрали в первую очередь должны быть на востоке страны — чтобы сохранить их население и экономику.
«Деловая Россия» постоянно ведет мониторинг ситуации в регионах, и мы знаем, как трансформируется экономика под воздействием пандемии. Значительное снижение активности там, где преобладают сырьевые отрасли — добыча полезных ископаемых. При этом удивительный пример стойкости показывает Тюменская область: в регионе промышленность в этом году растет на 25 %, прежде всего за счет обработки. Красноярский край также несет конъюнктурные потери в сырьевом блоке, сохраняя потенциал в выпуске продукции высокой добавленной стоимости. Ясно, что в ближайшие годы произойдет усиление именно производственного сектора, а сфера услуг будет ослаблена.
Коронакризис дал немало уроков и государственной системе управления. И надо сказать, что она оказалась во многом к нему готова. Во всяком случае, новые форматы взаимодействия бюрократии и общества, межведомственного общения были адаптированы достаточно быстро. Дистанционные заседания правительства РФ, онлайн-планерки министерств, комитеты Госдумы на удаленке весной и осенью 2020 года стали практикой уже не чрезвычайной, а обычной. Комитет по бюджету и налогам ГД РФ трудился над поправками к основному финансовому документу на 2021 год, обсуждал десятки госпрограмм через видеомессенджеры. Оказалось, что и форумы с сотнями участников можно проводить, никуда не уезжая. И здесь цифровая модернизация, можно сказать, уже свершилась.