В настольной книге политконсультантов «Уши машут ослом» есть такой кейс из конца 90-х гг. Перед выборами мэра в одном из крупных российских областных центров к авторам книги— Гусеву, Матвейчеву, Ха
В настольной книге политконсультантов «Уши машут ослом» есть такой кейс из конца 90-х гг. Перед выборами мэра в одном из крупных российских областных центров к авторам книги— Гусеву, Матвейчеву, Хазееву, Чернакову— обратился заказчик— владелец ФПГ, которая имела влияние в этом городе. «Мэр слишком вызывающе вел себя по отношению к хозяину ФПГ и его людям, потому было решено переизбрать его и заменить на своего. Заодно это поможет развитию бизнеса»,— объясняют подоплеку авторы. Ресурс заказчика— деньги и возможность выбрать наиболее подходящего человека из числа близких к ФПГ. Консультанты выдвинули 8 (!) кандидатов— учителя, коммунальщика, представителя нацменьшинств и пр., провели виртуозную кампанию с подставами, снятием с выборов в пользу своего кандидата, черным пиаром и привели-таки во втором туре нужного человека в мэрию, оттеснив три другие ФПГ, поддерживавшие старого мэра. Так— через выборы— бизнес приходил во власть до Путина. Теперь подобная история вряд ли возможна на уровне города, тем более региона. За власть не борются, ее не покупают — в нее встраиваются.
Сегодня бизнесмен тоже вполне может стать мэром, но для этого заказ на его выдвижение должен быть санкционирован не снизу, а сверху. Наибольшие перспективы у тех предпринимателей, кто посвящен в таинство оформления таких заказов.
Появление рейтинга «Золотая сотня» отражает важнейшую тенденцию последних лет в жизни российского общества, которую первый замруководителя Администрации Президента РФ Владислав Сурков в своем недавнем нашумевшем интервью газете «Ведомости» назвал «реинтеграцией бизнеса и бюрократии». Г-н Сурков считает, что предыдущая эпоха была реваншем бюрократии за ситуацию 90-х гг.: «Бизнес чувствовал себя несколько отодвинутым от реальных проблем. Шел справедливый процесс отслоения бизнеса от власти, потому что эти функции смешивать ни в коем случае нельзя. Но сейчас возможно объединение сил государства и бизнеса в конструктивном сотрудничестве для общего блага. На одних госкорпорациях мы это не вытянем, хотя и госкорпорации будут этим заниматься в первую очередь». Здесь необходимо вспомнить, что же предшествовало постулируемой Владиславом Сурковым «реинтеграции».
В 90-е гг. локальные бизнесмены стремились обзавестись рычагами влияния на мэров и губернаторов, федеральные— на правительство, Думу и президента. Ольга Крыштановская, директор Института прикладной политики: «Сначала бизнес побеждал государство, т. е. шла какая-то борьба, потому что старая элита раскололась на бизнес- и политическую элиту, и между ними шла борьба за власть». Затем с уходом Ельцина начался своеобразный «бюрократический реванш»: чиновники вновь занимали командные высоты, показывая бизнесу, где его место. Место нон-конформистов с отчетливыми политическими амбициями (Ходорковский*) оказалось у «параши», те, у кого амбиции не простирались дальше сохранения своих капиталов, локализовались в Лондоне (Блаватник, Абрамович, Чичваркин) или в Стамбуле (Гуцериев, Исмаилов). Наступила эпоха «реинтеграции по Суркову»: оставшиеся бизнесмены, желающие влиять на политические процессы в своих интересах, должны были научиться не только мирно сосуществовать с госчиновниками, но и интегрироваться в строящуюся «властную вертикаль».
С завершением ее возведения критерий принадлежности регионального бизнесмена к локальной же элите предельно упростился: тот, кто претендует на элитарность, должен быть интегрирован тем или иным способом во властную иерархию, подчиняющуюся непосредственно Кремлю. Если нет— извините. Ни соседство забор в забор дачами с губернатором, ни походы в сауну с мэром или родственные связи с главой областной думы уже не гарантируют сколь-нибудь долгосрочного и устойчивого влияния на власть даже в пределах своего региона, не говоря о федеральном уровне. Кремль доказал, что полностью контролирует губернаторов, и запустил процесс их массовой замены. К тому же теперь, в кризис, без федерального благословения и бюджетных денег нечего и думать о расширении собственного влияния, повышении личной капитализации. Яна Дубейковская, учредитель и гендиректор Центра прикладного психоанализа, политолог: «Элита тоже «вертикализировалась». Теперь, как в советские времена, нужно иметь своего человека в Москве. Вертикальный лоббизм, вертикально интегрированные финансово-промышленные группы. У кого такое вертикальное покровительство есть, тот и региональная элита. Теперь это уже не вопрос онтологии, а только места жительства».
Предприниматели, включенные в рейтинг «ДК», соответствуют именно этому критерию. Их личные бизнес-стори, репутации, контролируемые активы, реализованные проекты и наиболее для нас важное— способность находить своих людей в Москве— проверены на качество самим временем. Прошедшие огонь, воду и медные трубы приватизации, строительства ФПГ и вертикально интегрированных холдингов, наконец, выжившие при отстраивании политической «вертикали», они утвердились в своих регионах всерьез и надолго именно потому, что каждый может предъявить козырь, значимый в федеральной колоде.
Какие же это козыри? «Гигиенический фактор»— членство в правящей партии. Это техминимум, но еще лучше— быть, например, членом президиума политсовета Свердловского регионального отделения «Единой России», как Валерий Савельев, или возглавлять отделение партии в Красноярском крае, как Игорь Тихов, или по крайней мере претендовать на главенство в Самарском отделении, как Олег Дьяченко.
Второй козырь— участие в социальных проектах, их финансирование. Глава новосибирского «РАТМ Холдинга» Эдуард Таран— генеральный спонсор футбольной команды «Сибирь», а Леонид Сидоренко, директор компании «Энергомонтаж», строит дешевое жилье для Минобороны в Сибири.
Публичность, мелькание на телеэкране и присутствие в одних президиумах с губернаторами сейчас уже не имеют того значения для повышения личной властной капитализации, как в конце 90-х гг. и первой половине «нулевых». Г-жа Дубейковская: «Публичность важна для тех, кто ориентирован или на зарубежный рынок, или на массового потребителя товаров. Для бизнеса, ограниченного Россией и не имеющего выхода на конечного потребителя, это бессмысленно. Хотя многие до сих пор любят мелькать, видимо, стереотипы 90-х сказываются, когда мелькание могло конвертироваться в выборную статусную должность». Вот почему в рейтинге «ДК» так много тех, кто, помелькав, вновь переквалифицировался в серые кардиналы. Зато выросло число тех, кто, отстранившись от бизнеса, по крайней мере внешне, сам пошел во властные кабинеты— начиная с уровня гордумы и заканчивая федеральными министерствами. Впрочем, этот процесс обратимый— немало в рейтинге и тех, кто сходил во власть и вернулся обратно.
Политологи считают, что формирование региональных элит на текущем этапе развития страны завершено. Появление новых локальных бизнесменов с политической капитализацией маловероятно, в этом смысле «Золотая сотня» «ДК»— документ с долгим жизненным циклом. Впрочем, есть мнение, что время от времени могут возникать «назначенные» олигархи— люди, публично концентрирующие крупные капиталы по поручению партийных лидеров той же «Единой России». Но велика вероятность, что и «назначенные» олигархи будут из числа тех, кто попал в финальный список «Золотой сотни».