Неопределенно долгая стагнация: Алексей Логинов о том, как жить бизнесу в новых условиях

— Тенденции к росту курса валюты начались не вчера и не с введением санкций. Они стали проявляться еще в прошлом году и связаны, в первую очередь, с общим состоянием экономики страны, которая так и осталась неконкурентоспособной. Резкий рост цен на энергоносители — за два десятилетия стоимость нефти поднялась практически в 10 раз — стал для экономики России спасением. На этом инструменте сосредоточились все усилия государства и правительства. Справедливости ради скажу, довольно долго он давал эффект. Страна разобралась с долгами, удалось накопить какие‑то стабилизационные фонды, резко улучшилось качество жизни населения. В результате Россия перешла в фазу избыточного благополучия, не обоснованного ничем, кроме как мировой конъюнктурой цен на энергоносители. Наверное, в эпоху притока в страну нефтедолларов имело смысл задумываться не только о накоплении финансовой подушки безопасности, но и о реструктуризации экономики, об обновлении основных фондов, инфраструктурных проблемах. Однако основная масса экономики России так и не стала конкурентоспособной. Страна теряет свои позиции в экономике, потому что, кроме нефти и газа, ей нечего предложить. Даже на внутреннем рынке. 

— Я уверен, что основная. По целому ряду экономических показателей было видно, что уже в 2012‑2013 гг. экономика России начала стагнировать. Ряд наложившихся на это факторов вызвал обострение ситуации. В первую очередь, конечно, это падение цены на нефть. Можно много спорить, мировой ли это заговор и есть ли он вообще. Есть теория, что так страны ОПЕК, в первую очередь, Саудовская Аравия, борются против сланцевой революции в Штатах. Другое предположение, наоборот, в том, что это США, используя свое влияние на ОПЕК, снижают цены на нефть, тем самым пытаясь надавить на Россию. Есть версия, что к падению цен привело замедление темпов роста Китая, одного из основных потребителей ресурсов, а также то, что США сейчас хватает собственной нефти и газа. Думаю, все эти факторы так или иначе имеют место. Слишком много интересантов в том, чтобы цена на нефть в мире упала, и очень мало тех, кому выгодно сохранить ее на высоком уровне. Даже страны ОПЕК вполне устраивают цены в $60‑80 за баррель, к чему мы сейчас и пришли. 

— Несомненно. Его трудно оценить количественно, но я не думаю, что этот фактор является основополагающим. Слишком велик прагматизм рыночной ситуации. Любое политическое заявление обязательно просчитывается с точки зрения влияния на экономику в дальнейшем и только в этом контексте учитывается экономическими факторами. 

Санкции обострили ситуацию, прежде всего, тем, что ограничили возможности заимствования. Российским компаниям закрыли доступ на рынки дешевого капитала, что и вызвало резкий дефицит валюты. Не секрет, что многие компании делали большие займы, а это долги, по которым нужно платить. Раньше это легко можно было сделать через новые заимствования. Сейчас компании ищут денежные ресурсы внутри страны. Вопрос именно в дефиците валютной ликвидности — он сказывается на резком ослаблении рубля. Слишком высок спрос на валюту, приток которой в страну из‑за падения цены на энергоносители также пошел на спад. 

— Все это приближает нашу экономику к мировым реалиям, делая ее более прогнозируемой. Все‑таки валютный коридор — это пережитки «ручного управления». Те значительные валютные интервенции, которые были сделаны, как ни парадоксально, пошли не на укрепление рубля, а на пользу спекулянтам. Элемент регулирования вносил фактор неопределенности — не было понятно, будут ли интервенции или нет, поэтому было трудно прогнозировать курс национальной валюты. Новые правила — это шаг к рыночным отношениям. Да, возможно, сначала компаниям будет непросто работать в изменившихся реалиях… Но потом станет легче, потому что ситуация будет более прозрачной и прогнозируемой. Плюс, государство сохраняет свои резервы, они, несомненно, понадобятся ему в ближайшее время. 

— Реальное соотношение цен. Понимание, сколько на самом деле в стране и в мире стоит то, что ты производишь. В такой экономике работать, с одной стороны, сложнее, потому что нет того самого бесплатного довеска. С другой стороны — нет иллюзий, понятно как действовать. Это тот самый естественный отбор, где выживают конкурентоспособные и перспективные. Те, кто готов перестроить подход и реально оценить свой бизнес. Весь мир живет в таких условиях. 

— Дефицит ликвидности вызвал рост стоимости денег. Цены на депозиты и кредиты подскочили на 5‑7%. Ставка поднялась только на 1,5% и в этой ситуации выступила не регулятором, а скорее, послужила отражением текущего момента. Сейчас ее рост не сыграет никакой роли. Очевидно, что в этой ситуации ухудшаются возможности для МСБ, новых стартапов, высокотехнологичных бизнесов. Закрываются возможности для заимствования компаний, у которых нет истории работы и активов. Нужны программы поддержки, ряд шагов — законодательных, в монетаристской политике — для того, чтобы стимулировать рост новых видов экономики и модернизацию старых.

— Это рыночная ситуация, саморегулирующийся фактор. Оснований для безумного скачка я не вижу. Да и смысла в этом нет. Никто не будет брать кредиты любой ценой. 

— В такой ситуации мы будем жить неопределенно долго. Положение дел тяжелое, и нет никаких причин полагать, что значительные улучшения произойдут в короткие сроки. Эйфория от излишнего благополучия породила лень и прагматизм, когда на достижение результата тратилось небольшое количество сил. Чтобы получить тот же самый результат в новых обстоятельствах, придется прикладывать гораздо больше усилий. Но в возвращении к реальности нет ничего плохого. Понятно, что перемены не произойдут быстро: нужны годы и благоприятные условия, чтобы восстановить утраченные и создать новые отрасли экономики. За их счет Россия сможет интегрироваться в мировую экономику на новом уровне. Это как в старой притче про бабочку, когда человек увидел кокон и разрезал его, чтобы помочь бабочке выбраться. В итоге у бабочки недоразвились крылья, она не смогла летать и всю жизнь ползала. Бабочка должна приложить усилия, чтобы преодолеть преграду и взлететь. Так же и экономике России необходимо пройти эту сложную ситуацию с изменившейся конъюнктурой и усложнившейся конкурентной средой и выйти на новый уровень. Ресурсы для этого и человеческие, и природные, у страны есть.