Андрей Горбань шесть лет руководит муниципальным автономным учреждением — красноярским зоопарком. Но управляет им как бизнес-проектом, добиваясь значительного роста финансовых показателей.
Вместо неба — золото и алмазы
Большая часть жизни Андрея Горбаня связана с полезными ископаемыми и металлом. Причем с первых дней. Он родился в городе Коркино Челябинской области, где находится крупное месторождение каменного угля. Отец работал горняком. Когда ребенку был всего год, семья перебралась на север — в поселок Палатка Магаданской области. Там глава семейства устроился на золотодобывающее предприятие.
Сам Андрей окончил Красноярский институт цветных металлов и золота. Правда, попал туда по воле случая. Мечтал он о более «высокой» профессии.
На Колыме высшим пилотажем — простите за каламбур — считалось поступить в Рижский или Киевский авиационные институты. Туда массово отправлялась вся школьная богема. И я к этому готовился. Родители мои по тем временам зарабатывали крайне неплохо, папа был большим партийным деятелем. Сам я хорошо окончил школу, всего несколько четверок в аттестате… Но что-то пошло не так. Можно написать: не прошел по состоянию здоровья, — улыбается Андрей Горбань.
Молодой северянин из региона, известного своей золотодобывающей промышленностью, из хорошей семьи, с практически красным аттестатом, с наградами ЦК ВЛКСМ — он поступил в институт, что называется, «стоя на одной ноге».
Андрей Горбань начал трудовую деятельность с должности младшего научного сотрудника кафедры в своем институте. Но перестройка в СССР не сильно благоволила ученым.
— Это был сложный период. У меня уже были жена и ребенок. Семью нужно было содержать, а аспирантам стали платить какие-то крайне унизительные деньги. У меня стипендия была 46 рублей, а зарплата — всего рублей 80. В это время мой папа в Магаданской области, к примеру, получал около 700 рублей в месяц.
Амбициозному молодому человеку было мучительно смотреть, как быстро развиваются и поднимаются финансово его сверстники. Тогда он принял второе судьбоносное решение в жизни — ушел в бизнес.
Заработал на киношке и металлоломе
В это время по всей стране стали создаваться молодежные центры — своего рода кооперативы на базе комсомольских организаций. Андрей Горбань шутит: там его испортили как ученого и как человека. В таком кооперативе при институте цветных металлов он вскоре запустил свой первый бизнес-проект.
— Эти молодежные центры тогда стало разносить со страшной силой. На их основе создавались страховые компании, банки, научные предприятия и другое. Так заработали первичные капиталы многие бизнесмены и руководители города и края. И я пришел в эту структуру. Начал находить разные коммерческие темы. Cоздал видеосеть во всех крупных гостиницах Красноярска. Мы расставили телевизоры в номерах, объединили их в единую систему и начали показывать видео за отдельную плату.
— Наша штаб-квартира располагалась в «Огнях Енисея», а там базировался ансамбль танца Сибири и останавливались известные артисты. Благодаря этому я прекрасно был знаком с Михаилом Годенко, общался с Михаилом Звездинским, с Георгием Жженовым. Они же заезжали в гостиницу и первым делом приходили заказать себе киношку, ведь по телевизору смотреть было нечего. За это время я очень благодарен своей жизни.
Но в какой-то момент, по признанию Андрея Горбаня, от бизнеса с гостиницами он устал физически. Свое предназначение он выполнил — стал стартовой площадкой для дальнейшей предпринимательской деятельности. Правда, новое дело пришлось начинать практически с нуля.
— У меня было идиотское качество — я совершенно не умел отказывать людям. Занимал всем подряд, выручал в самых сложных ситуациях. Раздал много денег. Если бы мне вернули все долги, я бы уже больше никогда не работал. До пенсии бы хватило и мне, и всем моим родственникам.
Вскоре к нему примкнули еще два таких же все растерявших предпринимателя, и они решили заняться бизнесом по заготовке металлолома. Открыли несколько приемных пунктов, но это дело не нравилось Андрею Горбаню своей криминальностью. Тогда он создал предприятие по рекультивации промышленных площадок, демонтажу заводов и утилизации опасных веществ.
— Я насмотрелся таких начинок! За пару часов можно было уничтожить, например, весь Каменный квартал. Была история: мы выкупили цех на одном из крупнейших заводов в районе КрасТЭЦ, начали его демонтировать, а там оказалось хранилище смертельно опасных веществ, которые могут самовоспламеняться и образовывать ядовитый газ. И все это посреди жилых районов. Чтобы выгрузить, вывезти и утилизировать эту начинку, потребовались огромные деньги. В результате на этом цехе мы ничего не заработали.
Но в целом дело оказалось вполне прибыльным. Андрей Горбань накопил столько денег, что решил уйти в отпуск — на 5 лет.
Рыбалка во спасение
Все эти годы он рыбачил. В районе деревни Ермолаево и сейчас живет его сэнсэй — человек, который научил азам мастерства, в частности, ловле хариуса. Постепенно Андрей Горбань осваивал новые виды рыбалки. Был одним из первых, кто стал ловить на Красноярском море сазана, — до этого никто не подозревал, что он тут водится. Заядлый рыбак уверяет: он до сих пор не признает другие виды
отдыха, разве что зимой выбирается в санаторий в Белокурихе.
Но совсем уж ничего не делать — не в характере Андрея Горбаня. Даже во время своего затяжного рыбацкого релакса он занялся общественно полезным делом — борьбой с браконьерами. Он создал «Манский патруль».
— В районе деревни Усть-Мана каждую весну скапливается таймень, заходит в реку на нерест. А там самки по 50 кг, набитые икрой, — неповоротливые увальни. Туда же подходит елец. И они ждут, когда первый лед с Маны сойдет. А Мана — она же по колено почти вся, любой сеткой можно перекрыть. Браконьеры это прекрасно знают и как на конвейере черпают там рыбу. И меня заусило, я решил с ними бороться.
В «Манский патруль» Андрей Горбань привлек абсолютно разных неравнодушных людей — от безработных до долларовых миллионеров. Они профинансировали и оборудовали в Усть-Мане лагерь. Привлекли рыбоохрану, организовали дежурство на время нереста.
— Я спонсировал этот проект и сам гонял вместе с инспекторами в рейды. Чего только не было: и окна мне били неоднократно, и под ружьем стояли вдвоем против десятка пьяных мужиков. Но мне хотелось адреналина, я его получал. Зато видел результаты наших усилий — тогда и ученые, и рыбаки отметили, сколько малька появилось в реке, потому что рыбе давали отнереститься.
«Манский патруль» существовал три года, но потом все сошло на нет. Андрей Горбань говорит, что рыбоохрана не поддержала проект, а без содействия инспекторов все могло закончиться самоуправством.
Зоопарк для людей и для бизнеса
Именно этот опыт спасения живой природы определил дальнейшую судьбу Андрея Горбаня. Однажды ему позвонили и предложили возглавить красноярский парк флоры и фауны «Роев ручей». Интересно, что название зоопарка дает отсылку к золотодобывающему прошлому нынешнего директора. Он построен возле одноименного ручья, где прежде добывали золото. «Роев» — от слова «рыть».
— Это было самое начало 2013 года. В зоопарке тогда происходил откровенный рейдерский захват. Мне позвонил один товарищ и говорит: «Андрей, слушай, в «Роевом ручье» творится что-то непонятное…» И меня попросили зайти сюда и навести порядок — развести вою-ющие стороны. И я с дуру согласился!
Перед новым руководителем поставили задачу проанализировать финансовую составляющую муниципального учреждения.
Предыдущий директор сделал крайне много для «Роева ручья», но он был достаточно мягким руководителем. Я должен был посмотреть, как можно добиться уменьшения бюджетной нагрузки. Главные задачи, которые передо мной стояли в самом начале, — значительно увеличить потоки поступления арендной платы и сделать общепит в зоопарке безопасным для людей.
Все договоры с ранее действующими на территории парка арендаторами были расторгнуты. А на создание новой схемы взаимоотношений муниципальной организации с бизнесом потребовалось время.
— Не было никакой правовой базы, еще не действовал 223-ФЗ — Закон о закупках. И мы фактически с нуля разрабатывали все положения о конкурсных процедурах, о торгах… Все раздавали публично, чтобы не залезть в мутные коррупционные схемы. Я выбрал эту непростую дорогу. В тот период я потерял много друзей, знакомых. Потому что ни для кого не делал исключений. Хотите работать здесь — пожалуйста, участвуйте в торгах. И я не жалею об этом. Зато мы спокойно живем, без скандалов.
Но какие-то ошибки Андрей Горбань все-таки совершал. Например, жалеет, что первые два года пытался заниматься общепитом в парке самостоятельно.
— Я тогда не очень понимал систему. Набил гигантские шишки, потерял огромное количество личных денег, потому что приходилось закрывать недостачи из своего кармана. Зато понял, что категорически нельзя этим заниматься директору зоопарка. И еще смог оценить, какую арендную плату нужно сделать, чтобы и предприниматели могли заработать, и парку было выгодно. Эта цифра достаточно напряженная для людей, но за все время только один арендатор не выдержал нагрузки. И то только потому, что сам не захотел подстраиваться под современные реалии — не ввел расчет карточками, хотя сейчас около 40 % посетителей даже не имеют с собой налички.
— Ко мне практически каждый день приходят люди, которые предлагают разные бизнес-проекты. Правда, 90 % из них — открыть шашлычку и пилить деньги пополам. Еще 9 % — откровенно бредовые идеи, и только 1 % — стоящие. Так, в 2015 году у нас появился парк динозавров. Пришел парень с предложением сделать такой проект, говорит: нужна площадка примерно с полгектара. Я согласился, но всерьез не воспринял и просто забыл о нем. А через 2 недели у меня стояли
4 фуры с динозаврами. Пришлось экстренно что-то придумывать, расчищать и огораживать площадку.
Андрей Горбань принял активное участие в развитии этого проекта. Сначала в парк динозавров сделали вход за отдельную, довольно существенную плату. На таких условиях сюда приходило только 10 % посетителей зоопарка, постепенно и эта цифра стала падать. Тогда было решено продавать два вида билетов в «Роев ручей»: с посещением парка динозавров и без. Разница в цене была незначительной. Это повысило посещаемость дополнительной площадки до 70 %. Увидев это, директор принял решение оставить единый билет со свободным посещением всех территорий.
Время создавать кластер
Возросший бюджет позволяет вкладывать больше денег в благоустройство территории. Только на озеленение уходит в 4 раза больше средств, чем прежде, — за год в парке флоры и фауны высаживается по 400 деревьев. Сейчас одновременно ведутся ремонтные работы на 14 объектах «Роева ручья». Кроме того, под руководством Андрея Горбаня в зоопарке реализуются масштабные инвестиционные проекты. Один из них — строительство вольера для белых медведей.
— Бюджет «Роева ручья» стал позволять многое. Я обнаглел настолько, что строю крупнейший в Евразии вольер для белых медведей. Мы начали проект с уверенностью, что за разумный промежуток времени сможем построить его полностью за свои деньги. Но помощь компании «Роснефть» ускоряет строительство и делает его более технически совершенным.
Новый вольер расположен на нижнем ярусе зоопарка, на площади около 1,5 га. Уже к ноябрю завершится первая очередь строительства и сюда перевезут животных. Стоимость проекта составляет около 150 млн рублей. По замыслу Андрея Горбаня, площадка получит название «Территория» (по аналогии с одноименным романом Олега Куваева) и будет развиваться дальше: здесь поставят вольеры для арктических волков, бурых медведей и копытных.
Еще один похожий проект «Роева ручья» направлен на спасение популяции снежных барсов.
— В Кремле на заседании Российского географического общества недавно было объявлено: в Саяно-Шушенском заповеднике остался один самец снежного барса. Проблема колоссальная, к ее решению подключился лично президент страны. Мы сейчас заявляемся на участие в национальном проекте — хотим создать центр реабилитации больных или раненых снежных барсов. Построим его в уединенном месте на площади 2 га. Уже идет проектирование.
— Мне по душе зоопарк в Эммене — ребенок туда заходит и сразу попадает в мир приключений, окруженный животными. Плывет на кораблике мимо вольеров с бегемотами, отправляется в экспедицию к жирафам... Ему уже не нужны дополнительные развлечения. Думаю, уже в следующем году мы начнем эту работу — аттракционы будут интегрироваться в тело зоопарка. Совместно с администрацией города готовим конкурс для инвесторов. Объем вложений — более 300 млн рублей.
Андрей Горбань мыслит масштабно. Идей много. Например, в планах — создание экофермы со стороны парка динозавров. Прежде эту землю занимали незаконно возведенные строения, с которыми директор «Роева ручья» бился в течение 5 лет. В прошлом году их снесли. Есть задумки и по выходу к Енисею.
— Мы пытаемся доказать, что назрела необходимость создания единого туристического кластера во всей нашей округе. На базе «Столбов», «Роева ручья» и Енисея. Все это должно быть оформлено в едином стиле. Нужно сделать соответствующую инфраструктуру. У меня лежит огромный бизнес-план, есть заинтересованность инвесторов. Мы уже пишем аудиогид для речного путешествия вдоль Красноярска. Представьте маршрут: остров Татышев, левый и правый берега Енисея, «Роев ручей». Из этого можно сделать отличный туристический продукт.
— Я до последнего дня был уверен, что пойду в депутаты. Но в процессе уже открывались новые обстоятельства. Стало понятно, что впереди большой период строительства и развития зоопарка. Мы будем активно участвовать в подготовке к празднованию 400-летия города. Это гигантская работа. Я здраво оценил свои силы и понял, что со всем сразу не справлюсь.
Андрей Горбань признается: с 2013 года у него накопилась колоссальная физическая усталость. Шутит, что минимум раз в месяц пишет заявления об уходе, но, к счастью, их никто не читает. Спасают любимая рыбалка, на которую удается вырваться один-два раза за сезон, и желание увидеть плоды своих трудов. Ведь зоопарк — непростое предприятие, где важны многолетние традиции, а ощутимые результаты большинства замыслов раскрываются только спустя десятилетия.
Елена Машегова